Сегодня в Москве открывается международная выставка-форум «Россия», на которой свои достижения представят все регионы страны. Донецкая Народная Республика подготовила масштабную экспозицию и расскажет в том числе о своих успехах в культурной сфере. О том, как поменять общественное мнение жителей большой России о Донбассе, и почему именно у нас начинается культурный Ренессанс, в интервью Донецкому агентству новостей рассказала Екатерина Агранович (Катруся) — медиаменеджер, член Общественной палаты РФ, секретарь Союза журналистов России, дочь гвардии майора батальона «Спарта» Александра Аграновича (позывной «Матрос»).
Выдержки из интервью в видеоформате смотрите в нашем телеграм-канале
Екатерина, вы один из немногих лидеров общественного мнения из ДНР, которые рассказывают не о политике или боевых действиях, а о культуре, общественных проектах и мирной жизни. К сожалению, пока Республика у большей части населения РФ все еще ассоциируется с войной. Как вы считаете, пора ли начать менять это представления в глазах россиян?
То, что я — лидер общественного мнения по культуре — это, наверное, большое упущение для меня (улыбается). Я бы могла собрать большую аудиторию, если бы писала о боевых действиях, но жизнь распределила по-другому — не могу я писать об этом.
Менять общественное мнение, конечно, пора, однако боевые действия еще идут, и непонятно, когда они закончатся. Сейчас фокус лучше удерживать как раз на том, что они идут, потому что очень нужна помощь, поддержка от людей из «большой России», их вовлеченность. Однако, конечно, уже сейчас нужно освещать позитивные изменения вследствие интеграции — того, что новые регионы стали частью России.
Этим мы и занимаемся — создаем различные креативные единицы, как я их называю. Различные граффити, клипы для артистов, социальные ролик — каждый месяц создаем позитивную повестку из новых регионов. Это очень важно, ее там сейчас много. Взглянуть хотя бы на то, сколько сейчас всего отстраивается. Я лично, когда приезжаю туда, обожаю смотреть TikTok, а он ведь украинский, так как SIM-карта «Феникс» считывается как украинская. И там люди в Луганске снимают: «Боже, что за нонсенс, у нас отремонтировали пешеходный переход, в жизни такого не было!» И радость людей — это безумно важно.
То есть нужно показывать, что при Украине не менялось годами?
Да, вот у меня есть подруга, она старше меня. И она говорит: сколько я себя помню, дорогу последний раз делали в 1983 году! А сейчас вновь сделали — она живет на Семашко.
А как Вы считаете, чем сегодня может похвастаться ДНР? Чтобы в умах людей отложились не только боевые действия.
При Украине, конечно, это был край, где люди хорошо зарабатывают, потому что он индустриальный, много заводов. Сюда ехали в том числе с Западной Украине работать. Но главное люди — они особенные, со своим колоритом. Мало какая область на Украине могла похвастаться такими крепкими символами: шахтеры, уважение к тяжелому труду. У жителей Донбасса была своя культурная идентичность.
Сейчас, с началом СВО стало много поэтов из Донбасса и тех, кто пишет о боевых действия. По моему мнению, это культурный Ренессанс — раньше мне казалось, что поэзия в России уже не могла существовать в таком масштабе, как сейчас. Кроме того, много книг писалось о боевых действиях — в том числе и мой брат написал книгу о подвиге наших папы и дяди. Песни, музыка, много-много всего.
Сейчас вопрос не в создании контента, а в его транспортировке. Нет простроенного мостика между контентом про СВО и широкой аудиторией. Есть паблики военкоров, но сколько у них подписчиков? Миллионов шесть, если учесть перекрестные подписки? А как еще это распространять? Непонятно. Поэтому здесь главный вопрос не «Что?», а «Как?». «Что» как раз рождается постоянно — мне в день скидывают по три песни, клипа, стихотворения с просьбой помочь распространить. Однако тенденция идет к тому, что Донбасс — место для большого творчества.
Возможно, есть идея создать большое сообщество такого культурного Ренессанса Донбасса?
Сообщество как общность людей уже есть. Все, назовем их так, Z-авторы, то есть люди, вовлеченные в культурную репрезентацию конфликта, на самом деле дружны между собой. Художники, режиссеры, писатели, поэты. Вопрос уже в техническом обеспечении этого процесса — как это донести до широкой аудитории.
К сожалению, инфраструктура сейчас находится в руках нелояльных людей. Кино свое вы не покажете в кинотеатрах — прокатчики не хотят, на платформах тоже не разместите. Петр Лундстрем уже сказал, что мы как будто в 1918 году и до того, как у нас будут нужные рычаги, нужно еще 5-10 лет. Достаточно спорная строчка, но это правда. В целом я против всяческих ограничений: если рынок пока решает так, что поделать. Но изменения грядут.
Вы вместе с братом Владимиром одними из первых начали творчески осмыслять происходящие события. Именитые авторы на федеральном уровне пока только приходят к этому. Почему вы считаете важным снимать сериалы об СВО и подвигах бойцов ДНР?
Мы же с братом, с моей командой не сразу начали с сериала. Все началось как шутка, с мысли: «Надо что-то делать, помогать выигрывать информационную войну!». Начали сами придумывать что-то, лозунги, клипы. А сериалы — это, по сути, случайность. В Интернете формат живет максимум 3 раза. Вот сделал ты клип — его будет выносить в топы, потому что никто до тебя такого не делал, а на третий раз ты уже вирально контент не распространишь, он сам не «полетит».
Работа медийщика заключается в том, чтобы сократить энергозатраты на распространение контента, поэтому постоянно приходится выдумывать новые форматы. Сериал «Мобилизация» был экспериментом. В моей парадигме мышления не было задачи как-то культурно осмыслить эти события. Брат предложил — я согласилась. И уже потом, когда я вовлекалась в процесс съемок, видела, как заряжена команда, как брат этим горит, как актеры к этому относятся, дорога сама возникла под ногами.
Тогда я поняла, что, если это так проходит, это нужно. Теперь я финальную серию «Мобилизации» стабильно включаю раз в неделю, чтобы поплакать, настолько это живо. Я понимаю эти чувства, потому что я сама также долгое время себя чувствовала белой вороной — когда переехала в Москву в 2017 году. Мы потеряли дом, папа и дядя воюют, и при этом вот он Интернет — все куда-то ездят, выкладывают фотографии. И я думала: это мой жизненный опыт какой-то неправильный, я не знаю, как мир устроен или люди вокруг? Я не могла себя ни с чем соотнести.
Уже пересматривая «Мобилизацию», я понимаю, в чем ее ценность. Она в том, что жители ДНР вряд ли будут восприняты в массовой культуре. Жители «большой» России несмотря на то, что сейчас вся страна уже вовлечена в конфликт, снимут о себе. А о жителях Донбасса, которые в этой ситуации уже 9 лет, должны снять местные. И сейчас, снимая второй большой сериал, «Резервисты», я понимаю, что это очень важно. Мы получили очень много отзывов от жителей «большой» России: спасибо, что дали возможность понять вас. И потому в «Резервистах» тоже все будет показано именно так, как было.
Ваши сериалы по большей части посвящены защитникам Республики. Но ведь все эти годы продолжали работать врачи, пожарные, социальные службы. Собираетесь ли расширить перечень героев, рассказать о тех, кто стал героем вне передовой? Может быть есть на примете какие-нибудь яркие истории, которые хотелось бы экранизировать?
Вот буквально в сентябре вышел наш документальный сериал «Горловка». Мы поехали в Горловку — город на переднем крае — и снимали: пожарных, врачей, священника, могильщика. Мы стараемся освещать все, что можем.
О планах на будущее. Мы снимаем про боевые действия постоянно, мы не можем себе позволить набрать большую команду, потому что в таких условиях большие организационные затраты. Мы с братом хотим расширить эту историю по смыслам — снимать стандартные жанры (триллер, комедия, ромком), но в ДНР. Мне кажется, это очень интересная идея. Это и будет расширение восприятия региона. СВО, боевые действия, ситуация в регионе — это фон. А там будут люди. И это самое важное.
Недавно вы рассказали, что планируете вашу с братом деятельность оформить в кинокомпанию. Расскажите, какие планы по ее развитию? Планируете ли привлекать других режиссеров? Есть ли в планах сотрудничество, в том числе оказание помощи в съемке, федеральным компаниям?
Да, это тоже свежая новость. Став членом Общественной палаты РФ, я начала ездить по регионам, чтобы посмотреть на разные проекты. И вот в Якутии нам рассказали, из чего выросло знаменитое и уже признанное якутское кино — они основали кинокомпанию и стали творцам сдавать оборудование для съемок в аренду.
Запомнила. И, покупая оборудование для сериала «Резервисты», подумала: а что если и нам сделать свою кинокомпанию? У нас ведь уже есть четыре проекта — неплохо для маленькой кинокомпании. И вот мы доделали сайт, сделали интересный логотип, на котором кинокамера, но вместо киноленты — пулеметная лента. Так что можно сказать, что ДК «Террикон» официально открыта.
Мы планируем помогать местным жителям сниматься и снимать — возможно, также давать оборудование в аренду. Плюс будем продакшеном. В этом ценность Донбасса сейчас — очень много креативных людей, все хотят что-то делать. И нужно этот креативный потенциал оформлять, а делается это с помощью инфраструктуры.
Как вы считаете, какой культурный и социальный вклад ДНР и ее народ в такую большую и многогранную страну?
Донбасс — это сердце России. Только так. Мне кажется, очень точно об этом сказал философ Андрей Коробов-Латынцев, который живет в ДНР, и служил в Народной милиции Республики: это не Донбасс присоединился к России, а Россия присоединилась к Донбассу. Донбасс все это время жил в будущем.