В степях Приазовья то там, то тут можно встретить каменные изваяния антропоморфных фигур, известные в нашей стране как «половецкие бабы». Несмотря на созвучность с русским просторечным словом, статуи не обязательно изображали женщин, ведь в тюркских языках «баба» (ударение на второй слог) — это уважительное обращение к предку, обозначение старшего в роду. В XI–XIII веках именно половцы царили на землях современного Донбасса, и, несмотря на дефицит письменных источников, археологические находки позволяют предположить, что в указанный период Дикое поле, как называли степь наши предки, было не таким уж диким.
***
В современной историографии принято считать, что название «половец» происходит от славянского слова «половый», то есть «изжелта-белый, желтоватый». Другие тюркские племена называли половцев сары-кипчаками («желтыми кипчаками»). Получается, что «половцы» — славянский перевод тюркского этнонима, самоназвания этого народа. Позже на Руси кипчаков стали называть татарами, а в западноевропейских и византийских источниках половцы упоминаются как куманы.
К началу XI века племена кипчаков заняли почти всю степную область к востоку от Волги, вытеснив дальше на запад племена тюрок-огузов, известных на Руси как торки и печенеги. По мере роста давления со стороны других кочевых народов, внутренних конфликтов, а также из-за стремления к расширению территорий и ресурсной базы кипчаки вскоре и сами двинулись за Волгу, распространившись к концу XI века до Дуная и Карпат, так что Донбасс оказался в самом центре их гигантских владений. Печенеги были отброшены на Балканы, где их перебили греки, а торки ассимилировались славянами. С этих пор вся степная зона, начиная от Алтая, становится известной у восточных авторов как Дешт-и-Кипчак, она же Кипчакская (Половецкая степь).
В 1055 году кипчаки впервые появляются у русских границ. Поскольку в тот момент они были больше озабочены вытеснением из степи печенегов и торков, встреча половецкого хана Болуша и переяславского князя Всеволода прошла мирно — стороны лишь обменялись подарками:
«В том же году приходил Болуш с половцами, и заключил мир с ними Всеволод, и возвратились половцы назад, откуда пришли» («Повесть временных лет»).
Однако уже через шесть лет половцы, обосновавшись в причерноморских и приазовских степях, начинают беспокоить своими разрушительными набегами Киевское, Черниговское, Северское и Переяславское княжества. До самого конца XI века перевес в военных столкновениях оставался в основном за кочевниками, лишь в 1096 году Владимир Мономах нанес им сокрушительное поражение и на долгое время снял угрозу для русских земель.
В дальнейшем русские отряды перешли в контрнаступление и сами начали совершать вылазки в степь, разоряя кочевья неприятеля. Впрочем, со временем связи между двумя народами, несмотря на периодические вооруженные конфликты, становятся настолько тесными, что половцы фактически сливаются с русским в единое политическое пространство, превратившись в своеобразных заклятых друзей-соседей. Русские князья, в частности, начинают заключать с кочевниками династические союзы, беря в жены дочерей половецких ханов. Также увеличиваются объемы торговли: как транзитной, так и с самими кочевниками, чему в немалой степени способствует появление в степи постоянных поселений.
Как рассказывал в 2019 году старший научный сотрудник Донецкого национального университета Александр Евглевский:
«Со временем часть половцев оседала на земле, о чем свидетельствуют упоминания в древнерусских летописях о походах русских князей на половецкие города в 1111 и 1116 годах. Правда, на самом деле это были небольшие городки, остатки которых археологи нашли вдоль высокого правого берега Северского Донца. Вполне возможно, что одно из таких поселений, исследованное археологами у села Маяки Славянского района Донецкой области (сегодня — Донецкая Народная Республика), имеет отношение к упомянутому в летописях половецкому „городу“ Шарукань».
Отметим, что ранее Шарукань связывали также с Теплинским городищем у села Богородичное, другие исследователи размещали этот крупный центр на нижнем Дону или в окрестностях Харькова, название которого якобы и происходит от половецкого топонима. Со своей стороны в середине XII века арабский географ Абу Абдаллах Мухаммад ал-Идриси сообщал о наличии у половцев городов Черная Кумания (Куманиййа ас-сауда) и Белая Кумания (Куманиййа ал-Байда), расположение которых до сих пор остается загадкой.
Основным занятием половцев на всем протяжении их истории (кроме войны) было скотоводство, однако если поначалу они кочевали без привязки к какой-либо территории, то с годами за каждым родом или племенем стали закрепляться под пастбища определенные участки земли. Исповедовали кипчаки тенгрианство (или тенгризм), то есть поклонялись верховному небесному божеству, а над могилами предков насыпали курганы и часто ставили каменные статуи, обращенный лицом на восток. Женские статуи, как считается, символизировали бессмертие воинов.
И хотя единого государства у половцев, как например в свое время у тюрок или хазар, не существовало, их племена объединялись в долгосрочные союзы — орды под управлением ханов. Одна из таких орд, очевидно, постоянно кочевала в Приазовье, между нижним Доном и Днепром, ее отличительной чертой как раз и стали «каменные бабы». В русских источниках жившие здесь племена упоминаются как лукоморские половцы и бурчевичи. Здесь кочевали наиболее известные из половецких ханов: Шарукан, Атрак, Кончак, Кобяк, Котян и другие.
Как считается, донское объединение половецких племен во главе с ханом Шаруканом сложилось уже к XI веку. После разгрома русскими орды хана Кобяка, кочевавшего ближе к низовьям Днепра, донское объединение, которым руководил внук Шарукана Кончак, стало наиболее влиятельной и могущественной силой в степи. По мнению некоторых историков, в этот союз входили и половцы, кочевавшие в предгорьях Северного Кавказа. Ставка ханов-шаруканидов, по всей вероятности, располагалась по течению реки Казенный Торец. Как раз где-то в этих краях и происходили события 1185 года, описанные в «Слове о полку Игореве», когда половцы окружили и разгромили русское войско князя новгород-северского Игоря Святославовича, а самого предводителя взяли в плен.
Вообще, начиная с первой половины XII века, половцы стали играть важную роль во всей восточноевропейской геополитике. Так, например, к сыну Шарукана Атраку обратился грузинский царь Давид IV Строитель с просьбой выделить ему наемное войско для борьбы с турками-сельджуками. Ради этого союза царь даже взял в жены ханскую дочь, что вызвало сопротивление части грузинского духовенства.
Византийские императоры, такие как Алексей I Комнин, также вели в степи активную дипломатическую игру, пытаясь использовать половцев в своих интересах. Они заключали с кочевниками союзы, женили византийских аристократок на половецких ханах, а также привлекали отряды кипчаков на военную службу в императорскую армию. Поддерживали половцы контакты и с Польским государством, и королевством Венгрия, на территорию которого кочевники неоднократно вторгались, и где впоследствии часть из них нашла убежище, пусть и временное, от монголо-татар. Огромное влияние имели половцы на политическую жизнь греческих городов Крыма, княжеств Северного Кавказа и даже такого мощного государства как Хорезм, в котором кипчакская знать на рубеже XII–XIII веков и вовсе заняла господствующее положение.
Доминирование половецких племенных союзов в Диком поле закончилось только с приходом монголов. Только вот впоследствии кипчаки сами ассимилировали малочисленные монголоязычные племена, перешедшие на их язык, так что в этническом плане Улус Джучи, более известный как Золотая Орда, был, в сущности, больше половецким, то есть татарским, чем монгольским государством. Что же касается судьбы Донбасса и Приазовья под властью монголов, то об этом поговорим в следующий раз.
Александр Медников