Эхо Красной Пресни. О первой революции в истории Донбасса

Начавшаяся с забастовки рабочих Путиловского завода в Питере Первая русская революция к концу 1905 года охватила почти все регионы огромной империи Романовых. Разумеется, тектонические социальные потрясения не могли обойти стороной и территорию современного Донбасса, где бурное развитие промышленности в предыдущие десятилетия обусловило появление нового общественного класса — пролетариата, на который сделали ставку российские революционеры: эсеры и социал-демократы. И хотя широкие крестьянские массы тоже приняли активное участие в событиях 1905–1907 годов именно рабочие сформировали основное политическое лицо революции и ее направляющую силу.

За что боролись

Толчком для протестов по всей стране стал расстрел мирной демонстрации в Петербурге 9 января 1905 года («Кровавое воскресенье»), после чего волна стачек докатилась до Донбасса. Уже 17 января 1905 года в Юзовке (ныне Донецк) началась забастовка металлистов, а к 22 января движение стало всеобщим: участие приняли металлурги, горняки, машиностроители и шахтеры Мариуполя, Енакиева, Краматорска, Горловки и других промышленных центров.

В знаменитой петиции рабочих Санкт-Петербурга царю Николаю II говорилось, в частности:

«Терпели долго… Но настал предел терпению. Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук».

Эти слова в полной мере отражали и позицию донецких пролетариев. Действительно, условия труда на заводах и шахтах Донбасса того времени могли бы показаться современному человеку чудовищными. Для владельцев предприятий, среди которых было множество иностранцев (бельгийцев, французов, англичанам), прибыль зачастую являлась куда большей ценностью, чем человеческая жизнь. Рабочий день длился 12–14 часов, смерти в забоях были делом самым обычным, рабочих жестоко штрафовали за малейшую провинность: порчу инструмента, опоздание, «непочтительность». Часто зарплату выдавали не деньгами, а талонами в фабричную («компанейскую») лавку, где цены были завышены, а товары — низкого качества. Люди жили в общих бараках с нарами в два яруса. На каждого человека приходилось менее 1–1.5 квадратных метров площади. Не было никакого разделения на семьи, царила антисанитария. Некоторые и вовсе прозябали в землянках среди грязи, сырости, клопов и вшей.

Уже на первых митингах шахтеров и рабочих были выдвинуты две группы требований: экономические и политические. К первым относились требования об увеличении зарплаты, отмене штрафов, улучшении условий труда и техники безопасности, ко вторым — об отмене самодержавия, прекращении войны с Японией, о свободе слова и созыве учредительного собрания. Власти предпочли ответить на эти протесты, стянув в регион дополнительные силы солдат и казаков. В ход были пущены угрозы и шантаж. Волны народного возмущения это, впрочем, не остановило.

Сначала по-хорошему

К февралю 1905 года забастовки охватили все промышленные центры Донбасса. Все чаще мирный протест перерастал в стычки с администрацией и полицией. Один из руководителей стачечного комитета, Семен Заводовский в своей книге «Донбасс в огне» впоследствии писал:

«Из проходных ворот внезапно появились казаки и начали сечь рабочих нагайками, топтать конями, колоть пиками. Ошеломленные неожиданностью нападения, шахтеры бросились врассыпную. Кто-то заскочил в кочегарку, открыл клапан гудка. Гудок гудел во всю свою механическую грудь, разносил тревогу».

После очередного отказа выполнить требования рабочих на Щербиновском руднике начался погром, и два человека были убиты. В ходе подобных столкновений постепенно стали формироваться пролетарские дружины самообороны. Помимо противостояния с властями, эти отряды активно выступали и против черносотенных погромщиков, мобилизованных правительством:

«Пьяная банда из мясников, мелких торговцев, босяков громила еврейские лавки, их жилища. С вступлением в действие нашей дружины погромщики стали разбегаться. Объятые пламенем, догорали несколько домов. В воздухе плотной пеленой носился пух. Несколько бандитов остались лежать на земле: они получили по крепкому шахтерскому тумаку».

В феврале–марте 1905 года протесты вспыхнули на десятках предприятий. Наиболее массовыми были забастовки Юзовско-Макеевского (более 50 тысяч стачечников) и Горловско-Константиновского (около 20 тысяч) районов, а всего в Донбассе протестовали около 83 тысяч человек. Группы эсеров, большевиков и меньшевиков активизировали агитацию на предприятиях региона. В Луганске, к слову, местный комитет РСДРП возглавил будущий герой Гражданской войны и один из первых маршалов СССР Климент Ворошилов. Позже он говорил:

«Я счастлив тем, что получил свою первую рабочую закалку в среде донбасских пролетариев».

Однако в большинстве случаев мирный протест не приносил желаемых результатов: рабочих увольняли, активных участников арестовывали и отправляли в тюрьмы. Так, в Юзовке после локаута в марте 1905 года все восемь тысяч рабочих металлургического завода были уволены, к работе стали привлекаться лишь наиболее лояльные сотрудники, так называемые штрейхбрекеры.

Донбасс берется за оружие

К осени 1905 года забастовочное движение приобрело более организованный и радикальный характер, помимо боевых дружин, возникли распорядительные комитеты и народная милиция. Когда в первых числах декабря 1905 года до донецких заводов и шахт дошли новости о восстании против царизма в Москве, сразу в нескольких местах региона вспыхнули вооруженные выступления против властей.

Одним из наиболее значимых эпизодов Первой русской революции на Донбассе стало Горловское вооруженное восстание. Участница тех событий, Анна Ганзурина, вспоминала:

«В преддверии восстания все в поселке говорили — теперь нельзя отступить. Мы собирались в укромных местах, скидывались на листовки, кто мог — приносил патроны и медикаменты».

В декабре 1905 года полиция и войска открыли огонь по рабочим местного машиностроительного завода, были убиты 18 и ранены 50 человек. В ответ был создан штаб восстания, а к рабочим прибыло около четырех тысяч вооруженных дружинников из соседних промышленных центров — Енакиево, Алчевска, Дебальцево, Харцызска, Ясиноватой, Авдеевки и Гришино. Восставшие организовали три отряда и вступили бой с правительственными войсками, вынудив их отступить в степь. Ожесточенные столкновения продолжались в Горловке до 21 декабря. Только получив свежие подкрепления, власти сумели сломить сопротивление рабочих. Один из лидеров горловских повстанцев, большевик Андрей Гречнев, позже рассказывал:

«Первыми попали под пули горловские дружинники, стремившиеся окружить казарму. Они были вооружены пиками и, очень немногие, дробовиками и револьверами. Когда восставшие увидели в своих рядах убитых, произошло замешательство… Борьба была неравная и упорная. Плохо вооруженные дружины вынуждены были отступить. Когда драгуны ворвались в станционное помещение, мы отстреливались до последнего патрона, отходя к поезду, стоявшему у семафора. Вскоре сюда подошли драгуны, но поезд уже направился к Хацапетовке».

Помимо Горловки, очаги вооруженного сопротивления царским властям возникли в Дебальцево, Авдеевке, Ясиноватой и других местах. В Дебальцево боевые дружины пролетариев также сумели на короткое время разоружить полицию и взять власть в свои руки (8–21 декабря), однако и это восстание было подавлено царскими войсками.

На Екатеринославской железной дороге события развивалась по общему сценарию, и первоначальная стачка обслуживающего персонала со временем переросла в силовое противостояние. Рабочие разоружили на станции Ясиноватая до полуроты царских солдат и почти две недели удерживали дорогу под своим контролем. Впоследствии даже Владимир Ленин отмечал выступление екатеринославских железнодорожников, действовавших заодно с рабочими Донбасса, как пример организованного и решительного рабочего сопротивления:

«Одной из важнейших задач партии было создание боевых организаций и революционной армии, чему пример Екатеринославской железной дороги служил образцом».

Всего во время Первой русской революции на территории Донбасса погибли по разным данным от нескольких десятков до сотен человек. Значительное число участников революционных выступлений было подвергнуто репрессиям — казнено, отправлено на каторгу или в ссылку. В частности, по итогам Горловского восстания из 131 подсудимого 92 были признаны виновными, 32 приговорены к смертной казни через повешение. В итоге смертная казнь была утверждена только восьми осужденным, остальных перевели на пожизненную каторгу.

Александр Медников