Одна из важных задач, стоящих сейчас перед Донецкой Народной Республикой – забота о маленьких гражданах молодого государства, обеспечение их безопасности, защита их прав. Сегодня, в условиях экономической блокады и военной агрессии Киева, у многих детей нет возможности полноценно учиться, получать медицинскую помощь, оздоровляться. Более того, немало детей, которые, проживая на линии огня, вынуждены ежедневно бороться за жизнь. О том, как сейчас развивается эта ситуация и как ее можно исправить, Донецкому агентству новостей рассказала советник Главы Республики по правам ребенка Яна Чепикова.
Здравствуйте, Яна Васильевна, первая тема, которую хотелось бы обсудить - соблюдение прав детей в буферных зонах.
Буферные зоны – это наша общая боль. Ряд населенных пунктов оказался, по сути, ничей. Красногоровка, Марьинка, Гранитное и другие – это те города и поселки, где остались вооруженные силы Украины, и, как правило, там нет никаких коммуникаций – света, воды, - не работают школы. Территории, подконтрольные правительству Украины, к сожалению, не обеспечивают детей элементарными условиями. Мы (руководство ДНР) планируем обратиться к уполномоченному президента Украины по правам ребенка Николаю Кулебе с просьбой, чтобы он занялся проблемами детей, проживающих в буферных зонах, у которых нет доступа к медицине и образованию. Это его прямая обязанность. А мы, со своей стороны, попытаемся сделать все возможное, чтобы обеспечить защиту прав наших детей. Я постоянно акцентирую внимание на том, что дети не должны быть разменной монетой в политических отношениях, и, совместно с Павлом Астаховым (Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка – прим. ДАН) мы работаем над тем, чтобы заставить Украину защищать права детей.
Вы ездили к Астахову в Москву, а с Кулебой есть какой-то контакт по вопросу детей?
Павел Алексеевич (Астахов) пытался с ним связаться, договорились обменяться вопросами для встречи, но потом Киев в одностороннем порядке перестал идти на контакт, не объясняя причин.
Если говорить про Астахова, то какие договоренности достигнуты с ним, по каким направлениям, и когда они начнут реализовываться?
В первую очередь, мы готовим к отправке в Россию детей, пострадавших в результате боевых действий, которых готовы принять медицинские учреждения Российской Федерации. Второе – это оказание нам гуманитарной помощи в медицинской сфере, в частности, макеевскому перинатальному центру, где очень серьезно стоит вопрос нехватки лекарства для раскрытия легких. Я просила медикаменты конкретно для этого перинатального центра, а также для других таких же учреждений. Нам обещали помочь этими препаратами. Также мы обсудили вопросы развития в Республике института уполномоченного по правам ребенка.
Какие первоочередные задачи стоят перед детским омбудсменом Республики?
В первую очередь, помощь больным детям и восстановление социальных объектов, школ, детсадов, психологическая реабилитация детей. Детские психологи уже работают в некоторых районах.
А как обстоят дела с возвращением детей из детских домов Украины, куда их вывезли под видом оздоровления и где они находятся без документов?
Вопрос пока открыт.
В чем сложности?
Детей просто не отдают. Считают, что их здесь убьют, нечем кормить, нет нормальных условий для проживания, и по ряду других подобных причин.
А как получилось, что детей вывозили на оздоровление без документов?
«Донецкая областная служба по делам детей» выехала на оккупированные территории Республики в июле 2014 года -сначала в Мариуполь, затем в Краматорск. И до ноября местные службы по делам детей в ДНР осуществляли свою деятельность по социальной защите без централизованного руководства.
Вы как-то взаимодействуете с бывшей областной службой?
Практически нет, поскольку они отказываются сотрудничать с нами. Приведу пример. Нужно было отправить на родину несовершеннолетнего гражданина Российской Федерации, у которого не было паспорта. В соглашении по защите прав несовершеннолетних, подписанном Россией, Белоруссией, Украиной и Казахстаном, таких детей через специальные приемники-распределители должны передавать на территорию родного государства. В данном случае этот ребенок должен был быть доставлен в харьковский приемник-распределитель, а оттуда – в ростовский.
С финансами и транспортом у нас было сложно, и я, в телефонном режиме, обратилась в службу по делам детей «Донецкой областной государственной администрации», чтоб они оказали содействие в его отправке в Харьков. В ответ сотрудники службы просто развели руками и ответили, что не знают, как нам помочь. Затем я обратилась в отдел криминальной милиции по делам несовершеннолетних при УВД «Донецкой области», где мне открытым текстом заявили: «Нам запретили с вами сотрудничать». От взаимодействия с нами отказались все украинские государственные структуры, и в результате несовершеннолетнего пришлось оставить на территории Республики, чтобы не дать повода тому же Кулебе сказать, что ребенка обманным путем вывезли в Российскую Федерацию.
Может, такие действия украинских структур носят целенаправленный характер и призваны дискредитировать власти Республики?
В данный момент на Украине действует политика двойных стандартов. Когда в Дзержинске в результате перестрелок были ранены двое детей и украинские журналисты обвинили в этом ополченцев, правительство Киева вынесло вопрос на всеобщее обозрение и заговорило о защите и безопасности детей. А случай, произошедший в Константиновке, когда солдаты ВСУ задавили ребенка на бронемашине, по сути, остался без должного внимания.
А как можно избавиться от этой политики двойных стандартов?
Я и руководство Республики будем надеяться на благоразумие украинской стороны хотя бы в отношении детей. Я готова выходить на международный уровень…
ЮНИСЕФ уже включался в процесс?
Считаю, что первые шаги нужно делать официальным путем через обращения к Киеву и только после того, как украинские власти нам откажут, обращаться в международные организации. Представители Украины абсолютно перестали общаться с нами. Должна была состояться встреча, Астахов готовил вопросы, которые хотел бы решить, а в ответ – тишина.
Если говорить о детских домах, школах, находящихся на линии соприкосновения и в районах боевых действий, прерван ли там сейчас учебный процесс, и каким образом планируется восстанавливать пробелы в знаниях у тех детей, которые не учились из-за войны?
Первый этап уже был пройден. Это отмена весенних каникул, чтобы была возможность наверстать упущенное. В Минобразования, безусловно, очень хорошие специалисты, и они предпримут все шаги, чтобы максимально оптимизировать обучение и завершить учебный год, а до этого времени организовать дистанционное обучение.
То есть учебный процесс в школах Республики не был прерван?
В основном, нет.
Скажите, насколько украинская сторона признает факты совершаемых ею преступлений против человека, в том числе детей, на территории Донецкой Народной Республики?
Знаете, украинская сторона все время пытается отрицать очевидное. Начиная с сообщений СМИ об обстреле ополчением собственных городов и заканчивая пытками наших военнопленных, всегда старается скрыть деяния своих военных. Вопрос защиты прав детей не исключение.
Вы знаете, что за период конфликта в Донбассе при обстрелах погибли 67 детей, ответственность за их смерть Киев также не взял на себя. Я недавно была на передаче с Владимиром Соловьевым (известный российский публицист и телеведущий – прим. ДАН), и один ярый представитель украинской стороны, глядя мне в глаза, спросил: «Вы хотите сказать, что в буферных зонах не платят пенсии, пособия и зарплаты? Этого не может быть, я вам не верю».
Я уверена, что они прекрасно осведомлены обо всех фактах их преступлений, но пытаются скрыть их от международной общественности.
А международный трибунал, вы считаете, реально провести?
Сейчас нет. Меня радует уже хотя бы та тенденция, что международные организации начали обращать внимание на происходящее здесь, обращают внимание на нарушения со стороны Украины. То есть какие-то подвижки уже есть. И я надеюсь, что возобладает здравый смысл.
Спасибо. Желаем Вам успехов в борьбе за права детей.