Сегодня исполняется ровно три года, как Мариуполь наш! В этот день в 2022 году Минобороны РФ заявило о полном освобождении города от киевских неонацистов. По сути, Мариуполь перешел под контроль союзных войск еще в апреле, но часть боевиков продолжала скрываться на территории комбината «Азовсталь». Впоследствии они сдались в плен, а в мариупольском вопросе навсегда поставлена точка.
Накануне этой знаменательной даты мы пообщались с очевидцем тех событий, журналисткой, шеф-редактором информационного отдела телеканала «Мариуполь 24» Натальей Мнацаканян. Девушка потеряла жилье, работу, но не утратила надежду на мир и светлое будущее, благодарит Бога за жизнь и верит в Россию.
Встретились с Натальей в Донецке, когда она получала награду от главы региона. В интервью читайте о пожарных без воды, телеэфирах без камер, о пересмотре ценностей и лучшем городе на Земле.
— Добро пожаловать в Донецк, Наталья! Часто бываете тут?
— На самом деле, не часто. И на подобном мероприятии впервые. Приезжаю сюда иногда, в основном по личным вопросам.
— А до войны приходилось?
— До начала конфликта приходилось бывать регулярно. У многих мариупольцев здесь есть родные и близкие, и мои родственники тут живут. В общем, часто ездили до всех событий 2014 года. А потом нас разделили. И сейчас для нас, конечно, очень волнительно, трогательно вновь оказаться в Донецке.
— В соцсетях часто спекулируют на теме «восьми лет», которые Донбасс жил под обстрелами до начала спецоперации. А как в Мариуполе относятся к этим разговорам?
— Судить о том, насколько натерпелся Донецк, не будучи при этом в Донецке все это время, было бы странно, наверное. Вообще, я считаю странным попытки оценить, где проще, а где сложнее в той ситуации, в которой оказался наш регион. Мне кажется, если лично не проживаешь подобное, давать оценки не стоит. Как я уже сказала, мои родственники были здесь все это время — с 2014 года, и из их, собственно, рассказов я знаю о происходящем в Донецке.
В Мариуполе несколько иная ситуация. Наш город тоже настрадался. Те, кто был в Мариуполе во время боев, помнят и знают, что такое война. Да, были серьезные разрушения, город буквально в руинах был. Я находилась там и знаю, каково это. Честно сказать, мы тоже слышим эти истории, но, я считаю, что это бессмысленно.
— Поддерживаю.
— На самом деле… И в Авдеевке было сложно, и в других городах. Это подтверждают и бойцы, которые сейчас продолжают освобождать нашу землю от украинских войск.
После пережитого мной в Мариуполе мое любимое, наверное, выражение стало таким: «Выживший чувствует мир иначе, чем просто живущий». Вот мы выжили в Мариуполе, и мы счастливы! Для нас все прочее стало второстепенным. К примеру, у моей семьи сгорело жилье прямо у нас на глазах. Я смотрела на свою горящую квартиру, видела, как потолки плавятся, слышала, как лопается моя посуда. Благодарю Бога, что осталась жива, жив мой супруг, живы дети.
Кому-то повезло больше, кого-то вообще не затронуло. Есть же такие районы, где и жилье у людей осталось, а есть люди, которые погибли, дети погибли. Как это все можно сравнивать? И в Донецке так же. На самом деле приятно наблюдать, что в Донецке ситуация уже не такая страшная, как была буквально недавно.
— А как в Мариуполе относились к событиям в ДНР до 2022 года, сопереживали?
— Люди все знали и понимали. И сочувствовали — и это понятно. Так было всегда и всегда так будет — Донецк это или любой другой город Донбасса. Сейчас ведь идут бои в других частях региона. Что касается мариупольцев, у многих, кто пережил тот кошмар, будем говорить прямо, осталась некая психологическая травма. Первое время люди в какой-то степени даже боялись ехать в Донецк, поскольку здесь продолжались обстрелы. Сейчас — нет. Сейчас все понимают, что, как сказал Глава ДНР Денис Пушилин, Донецк становится на мирные рельсы. И ведь эта фраза действительно отражает реальность.
— Считаете, напряженность спала?
— Люди сюда едут уже спокойно и рады, что улучшается ситуация. Есть некая сопричастность, переживание за дончан. Понятное дело, что еще остаются какие-то проблемы, путь к миру еще не окончен, но все равно стало намного спокойнее.
— В Мариуполе есть люди, сочувствующие киевскому режиму, — так называемые «ждуны»?
— Кстати, я часто слышу фразы: «Не забываем о ждунах», «Осторожно, где-то ждуны». Возможно, где-то и есть эти «ждуны», но, честно сказать, мы с ними не сталкивались. Если они и есть, то сидят, видимо, где-то очень тихо и осторожно.
Давайте будем честны. Мариуполь всегда был русским городом. И большинство людей — это обыкновенные русские люди. Если кто бывал в Мариуполе, то вряд ли встречал кого-то, говорящего на украинском языке. Россию в Мариуполе ждали. Ждали и надеялись. И дождались!
— Вы сказали, что лишились жилья. Как это было?
— Это случилось 6 марта 2022 года. Все произошло довольно быстро. У нас была «сталинка» — деревянные перекрытия воспламенились мгновенно. Воды, естественно, не было, и потушить его было невозможно. Пожарные приехали, но тоже без воды, как бы странно это не звучало. И тоже не смогли нам помочь. Приходилось просто наблюдать, как горит дом. Потом уже прятались из подвала в подвал, поскольку что все они постепенно задымлялись, но, слава Богу, из этого ада нам удалось выбраться.
— А что было дальше?
— Около шести месяцев мы жили в Москве — родственники смогли приютить на какое-то время, но уезжали, конечно, с надеждой на то, что вернемся в родной город. По возвращении было очень интересно, что происходит. Хотелось просто объездить улицы и посмотреть, где и что осталось, а что пострадало. Я помню это время, когда вокруг кипела работа, когда демонтировали дома, неподлежащие восстановлению — в городе стояла пыль сплошная оттого, что все вокруг активно рушится. А рушилось оно с одной целью — чтобы построить что-то новое.
— Как решили вернуться в журналистику?
— Вернувшись в город и увидев масштабы происходящего — стройку, появилась мысль о том, что это все нужно показывать — это же история. В первые же дни я вдруг поняла, что должно быть какое-то телевидение, радио, блогеры — должны работать СМИ. Однажды, когда в центре города раздавали банковские карты и я стояла в очереди с документами, мимо прошел парень с надписью «Оплот» на спине. Я подумала, вот он то мне и нужен. А тут как раз подошла моя очередь. Пока разбиралась с документами, парня и след простыл. Я расстроилась, но по приходу домой вошла в интернет и увидела сообщение от моей бывшей коллеги, которая в тот момент так же была в Москве. Она сказала, что в Мариуполе есть люди, которые нуждаются в журналистах. Предложила мне обратиться туда. Позвонила в общем, и мне тут же сказали, мол, приходи, журналисты нам очень нужны. Так я попала на телеканал.
— Не боялись преследования или каких-то подлянок со стороны оппонентов, как водится?
— Знаете, подобный вопрос мне задали на телеканале. Типа наши бывшие коллеги или другие сочувствующие Киеву ведут сомнительные блоги, подают иски в суды, вносят оставшихся в городе журналистов в какие-то непонятные базы. А мне чего бояться? Я никогда украинкой не была. Я — русская в принципе была всегда и все об этом знали.
— Расскажите о том, как запускался телеканал. С какими трудностями столкнулись?
— До боевых действий в Мариуполе было три местных телеканала: «Сигма», «МТВ» и «ТВ-7», на одном из которых я и работала. Это были местные новости о событиях, происходящих в городе. Во время боевых действий, конечно же, многие коллеги разъехались — кто-то на Украину, а кто-то успешно реализовал себя в Москве. Ни одна редакция, к сожалению, не сохранилась. Ребята, которые остались здесь в городе — операторы, журналисты, монтажеры — они, собственно, и решили организовать телеканал. Мы объединились для того, чтобы сделать это. И на самом деле до сегодняшнего дня «Мариуполь 24» — единственный телеканал в городе.
Чтобы организовать работу, нужно было оборудование, которого, к сожалению, практически не было. Ребята искали все, что можно было достать — у кого-то какие-то камеры были элементарные, ноутбуки. Первый наш эфир, скажем, был записан на камеру видеонаблюдения. И впоследствии мы долгое время писали эфиры на эту камеру, причем она была побита осколками, но работала. Наши коллеги, которые приезжали потом на телеканал, были шокированы тем, как мы практически из ничего делали контент.
Помню, первые 10 человек были официально трудоустроены на канал 15 августа 2022 года, а уже 5 ноября у нас состоялось первое включение. Пока что все происходит в записи. Но мы стремимся к тому, чтобы выйти в прямой эфир.
— Каково сейчас в Мариуполе?
— Все знают и все помнят, что было в Мариуполе во время боев и что было в городе после боевых действий. Как здесь пострадали и жилые дома, и культурные объекты, и медицинские учреждения. То есть, было так: ты просто едешь по городу, а вокруг обрушившиеся здания, поваленные подъезды и так далее. Но процесс восстановления шел настолько быстро, что все менялось на глазах: сегодня видишь дом пострадавший, а завтра его уже нет, а послезавтра на его месте залит фундамент, а еще через сутки — два этажа выгнали.
Мы сами не заметили, как поняли, что на улицах уже абсолютно нет того ужаса — все настолько быстро и красиво получилось!
— Восстанавливали всем миром…
— Действительно благодаря помощи всей большой России! Сюда строители совершенно из разных регионов приезжают, чтобы помогать. Восстанавливается все — дома, больницы, школы, детсады, кинотеатры, парки, площади, фонтаны. Сейчас город совершенно другой. Он не просто другой, он не просто красивый, он намного лучше, чем был раньше. В предыдущие годы, до 2022-го в частности, никакого внимания нашему городу в плане строительства или обновления не уделялось. Сейчас картинка совершенно иная — город на глазах преображается, и жизнь становится здесь совершенно другой. Уверена, те, кто приезжает в гости, обращают внимание на наши дороги. Таких дорог в нашем городе не было никогда.
— А какие-то трудности остаются?
— Конечно же, существуют и некоторые сложности. Многие лишились жилья, и не все еще получили новые квартиры. Но вопрос решается. Власти делают все возможное, чтобы поскорее закрыть потребности горожан.
— Что для Вас патриотизм?
— Пока мы живы, все будет точно хорошо. И ведь много раз мы слышали: «Мариуполь… Куда вы, в Мариуполь? Ну это же страшно, там же бои в Мариуполе, там же разруха, там все так плохо». И вообще, мол, это маленький город, такое пережил, у него будущего точно не будет. А для тебя Мариуполь — лучший город на Земле.
На самом деле в нашем городе созданы все условия для жизни, идеальные условия. Здесь есть всё. За один день можно успеть сделать все свои дела, добраться в любую точку города, а после работы еще успеть отдохнуть на пляже, поехать в парк — здесь созданы все условия для нормальной, хорошей жизни. Как бы не хотели в свое время нас украинизировать, как бы не заставляли разговаривать на украинском языке, сколько бы флагов не повесили желто-голубых вокруг, Мариуполь был и остается русским. Для меня, наверное, это и есть патриотизм — любовь к своему городу, к родному краю, к своей земле.