Донецк, 13 июл — ДАН. Казанское высшее танковое командное ордена Жукова Краснознаменное училище. Раннее утро, сигнал подъема. Вместо привычного кофе под соцсети — зарядка на плацу. Так начинается каждый день на курсах «Бастион», организованных Союзом журналистов Москвы. Здесь со всей страны собрали журналистов, чтобы научить их выживать и работать в условиях, приближенных к боевым. Корреспондент Донецкого агентства новостей стала участницей, а потом и выпускницей 26-го потока курсов, побывала «в плену», прошла обкатку настоящим танком и не сломалась.
43 журналиста, лекции и жгуты на скорость под «взрывы»
Первые дни — теория. Как не стать мишенью в зоне КТО? Чем отличается психология военного от психологии гражданского человека? Какой правовой статус сейчас имеют военные корреспонденты и могут ли ими называться те, кто не проходил обучение на соответствующую специальность? На эти и многие другие темы сотрудники СМИ говорили с представителями Минобороны, Национального антитеррористического комитета, МИДа России и известными экспертами. А своим опытом делились военкоры, годами работающие «за ленточкой»:
«Если ты приехал и сразу полез снимать технику или позиции — ты либо дурак, либо диверсант. Сначала спроси у военных, где можно, а где нет».
Кстати, огромное число материала стало действительно полезным. Мне удалось вынести новые знания относительно взаимодействия с уполномоченными органами власти, а также пришлись по вкусу лекции по военной психологии, где нам рассказали, как устроено мышление людей, находящихся на передовой, как отличить военного даже в гражданской одежде и почему на фронте военнослужащие проживают «три смерти».
В какой-то момент и я оказалась спикером. Вместе с другими участниками «Бастиона», которые активно бывают в зоне СВО, с трибуны рассказала о своем опыте работы в ДНР, начиная с 2017 года, на местах обстрелов и в недавно освобожденных населенных пунктах, в условиях информационной войны. И что важно — другие представители СМИ действительно были заинтересованы. Неоднократно подходили и после выступления, спрашивали, каково это — жить без воды, или интересовались нюансами работы с местными органами власти.
А еще удалось познакомиться со многими ребятами, но больше всего запомнилась первая встреча с корреспондентом «Вечерней Москвы», который, узнав, откуда я, рассказал, что постоянно читает ресурсы Донецкого агентства новостей, следит за ситуацией и ищет интересные для своего издания темы.
Еще у нас были выездные мероприятия, где сотрудники МВД и ГИБДД показали, как работают на выездах, задерживают преступников, как работают криминалисты, изымая следы и генетические материалы. А поскольку шанс узнать что-то из закулисной работы правоохранителей выпадает крайне редко, вопросов от журналистов было невероятное количество. Кстати, вы знали, что некоторые «глухари» раскрываются спустя много лет порой благодаря тому, что не сам преступник чем-то выдал себя, а его родственник попал в неприятность, генетические материалы оказались в базе и выдали частичное совпадение? И даже спустя 10-20 лет удается задержать виновного и привлечь к ответственности.
Но главное началось позже.
«Сначала убедись, что тебя не убьют, потом спасай других»
Нас учили накладывать жгуты одной рукой (ведь вторая «ранена»), тащить «пострадавшего» под условным огнем, с завязанными глазами искать товарища, пытаясь расслышать его голос среди множества шумов. Организаторы бросали фальш-гранаты — по команде все падали, а потом, не поднимаясь, должны были наложить повязку на бедро или плечо. Некоторые даже получали настоящие травмы, хоть и незначительные, когда умудрялись упасть на камни.
При этом, падая, ты каждый раз учишься заранее выбирать место получше — например, возле колеса, если рядом есть машина, ведь так безопаснее и есть шанс укрыться от вражеского огня. Эта информация настолько откладывается на подкорке, что даже просто идя по улице, начинаешь подмечать, где лучше затаиться, если вдруг начнется обстрел.
«Собирайте аптечку так, чтобы все можно было найти на ощупь. Ночью под обстрелом вам никто не включит фонарик».
Тактическая медицина — не про теорию. Три секунды, чтобы понять, жив ли человек. Еще десять — чтобы остановить кровь. И делать это нужно на автомате, ведь в моменты стресса ты начинаешь действовать на инстинктах, используя то, что отточил, иначе накрывают ступор и паника. На первых порах у меня получалось далеко не всегда, не сразу было понятно, как накладывать жгут на «раненую» руку, если остается только одна «здоровая». Но отрабатывать работу со жгутом нам приходилось настолько часто, что это стало уже привычным делом.
Как правило, далеко не всегда удается отделаться одним жгутом, ведь минно-взрывные травмы бывают не только конечностей. Что делать с ранениями головы, брюшной полости, как проводить тампонирование, накладывать давящие повязки, какие выбрать гемостатики и даже бинты для своей аптечки — все это специалисты Минобороны смогли вложить в наши умы за очень короткий срок. Помогали им и сотрудники других ведомств, в том числе Росгвардии, которые показывали аптечки, собранные на собственном опыте, и рассказывали истории, как спасали тех, кого, казалось бы, уже не спасти. И все это было в наглядной и доступной форме, с историями о реальных людях, которых буквально собирали по частям.
Важными оказались и уроки минно-взрывной безопасности. Специалисты рассказывали, как понять, что местность заминирована, как работают те или иные мины, и почему в непроверенных саперами домах не стоит трогать даже шторы. А еще мы попробовали себя в роли минеров, закапывали противопехотные мины, а после ждали, найдут ли их так просто или нет. И что забавно, у некоторых участников курсов даже опытные саперы не смогли с первого взгляда (без использования щупа и другой аппаратуры) обнаружить снаряды.
«Полевые» испытания
К середине курса началось настоящее испытание на прочность. Теория осталась позади — впереди были полигоны, где инструкторы из МЧС, Росгвардии и танкового училища ставили перед журналистами по-настоящему сложные задачи. Учили вытаскивать раненых из-под огня, из разваленных подвалов, спускаться со второго этажа без последствий, если лестничный пролет уничтожен, прятаться от беспилотника в зоне, где есть полуразрушенные здания. Мы также учились походным условиям: что брать с собой, если есть вариант ночевки там, где нет цивилизации, как легко сварить чай, используя известные многим травы и кустарники: землянику, смородину, Иван-чай и другие.
Были и лекции о работе беспилотников в зоне СВО: реально ли от них убежать, как распознать по звуку, где прятаться и насколько полезно носить с собой детектор дронов. В одну из ночей всех нас подняли по тревоге «беспилотной опасности». Так мы отработали эвакуацию в местный бункер. И узнали, как вести себя в случае, если при выполнении редакционного задания оказываешься в подобной ситуации.
Мы много ходили, учились, прятались от «беспилотников», на опыте понимали, какую одежду стоит и не стоит выбирать для долгих вылазок в места, где нужно быть максимально мобильными и иметь возможность убежать, а не упасть под весом тяжеленного рюкзака, ведь «всё надо, всё берем с собой», или подвернуть ногу из-за неудобной обуви, а также получить иную травму из-за слишком тонкой подошвы.
В первые дни все падали в грязь как-то неохотно, переживали за вещи, но уже к середине поняли — вернуться в свои города чистенькими не выйдет, а значит смысла беречь гардероб нет никакого. И именно тогда отработка заданий стала лучше.
Лицом к лицу с танком
Самый запоминающийся момент — упражнение с настоящим танком. Журналистов загнали в окопы, выдали бронежилеты, каски и четкие инструкции. Задача — не поддаться панике и «подбить» машину учебными гранатами. Кстати, никто не струсил! Да и особо страшным испытание не оказалось, единственное, накрыл какой-то благоговейный трепет, когда огромная бронированная махина проехала надо мной и буквально погрузила весь окоп в темноту. А вот с гранатами мне и вовсе повезло — первая угодила под гусеницу, «подбив» машину, а вторая — в кабину экипажа. Хоть в снайперы иди.
Русские не сдаются!
Не менее интересной оказалась симуляция захвата в плен — это один из традиционных, и, наверное, самых известных «конкурсов» «Бастиона». Первый раз легенда была такая: автобус с сотрудниками СМИ остановила радикальная группировка, которая предложила либо сдаться и писать материалы, выгодные им, либо оказаться в плену со всеми последствиями. Вот только русские не сдаются! Ни один участник своими принципами не поступился. Тогда «захватчики» погрузили нас в автобус с надетыми на голову мешками и связанными руками, а когда выгрузили, мы оказались на лекции о том, как предотвратить попадание в плен, почему важно работать под псевдонимом и есть ли способы обмануть полиграф.
Второй раз был более жестким. По легенде все мы высадились в одном из освобожденных населенных пунктов, где предстояло проверить себя в полуреальных условиях: пройтись, поснимать, поговорить с местными жителями, отмечая при этом найденные мины, растяжки и реагируя на сигнал о появлении беспилотников. Но все пошло не по плану, и «враг» внезапно вернулся. Тогда пришлось долго бежать по пересеченной местности, да еще и в условиях аномальной для Казани жары (температура днем поднималась до +34 градусов). Хеппи-энда, как это часто бывает и в жизни, не случилось: все мы оказались «в плену», когда устали и выдохлись, а после еще и должны были выполнять задания захватчиков.
И все же, наверное, самым сложным испытанием оказалась погода. В Казани в первую половину июня был то ливень, когда мы бежали на лекции по щиколотку в воде, то палящая жара, а в тень, естественно, никуда с полигона не уйти. Спасались как могли: кремами с SPF, пантенолом, всячески защищали лица головными уборами с козырьками и закрывали шеи куртками. Лично я сгорела в первые же дни, потому что забыла взять в дорогу хоть что-то, прикрывающее голову, но нашлись очень хорошие люди, кто смог поделиться шляпкой.
Ну и конечно, для тех, кто постоянно «на связи», ищет материалы, темы, мониторит огромное число каналов, сайтов и буквально круглосуточно работает с невероятным числом информации в Сети, «телефонная голодовка» была еще одним вызовом. Ведь все мы привыкли обновлять ленту, читать, узнавать что-то, а тут буквально оказались без телефонов, смарт-часов и возможности выложить хоть какую-то новость с места событий до окончания курсов.
«Бастион» — не панацея
В конце курсов мне удалось пообщаться с организаторами и основателем «Бастиона» — Людмилой Щербиной. Она рассказала, что этот поток был не самым сложным в разрезе испытаний, которые нам удалось преодолеть, но самое важное — знание, которые получили выпускники.
«Мы ни в коем случае не считаем, что наши курсы „Бастион“ — это панацея. Ни в коем случае. Но мы будем рады и счастливы, если хоть когда-нибудь то, чему вы научились, поможет вам. И это будет самой большой наградой нам за наш труд», — заявила первый секретарь Союза журналистов Москвы, основатель курсов «Бастион» Людмила Щербина.
Щербина рассказала, что на сегодняшний день «Бастион» прошли уже более 1000 журналистов. Бывали случаи, когда полученные на курсах знания спасали жизни — причем в повседневной обстановке. Так, например, одна из журналисток попала в автомобильную катастрофу, в которой получили тяжелые травмы три человека. Девушка не испугалась, смогла мобилизоваться и оказала всем первую помощь, параллельно вызвав медиков.
«Когда приехала скорая помощь, ей сказали: „Какое счастье для ваших пассажиров, что среди них оказался врач“. А она ответила: „Извините, но я не врач, я журналист, но я только что окончила курсы ‚Бастиона‘“. И это нам было дороже всяческих похвал», — сказала Щербина.
По мнению военного психолога и психофизиолога, полковника в отставке Алексея Захарова, главное на «Бастионе» — не дать участникам как можно больше, а помочь каждому найти стимул для дальнейшего развития и ответы на важные вопросы к самому себе.
«Мы в ваше сознание заложили основы той подготовки, через которую надо пройти, потому что срок — 11 дней — он, конечно, не формирует необходимые навыки. Но у меня есть надежда, что люди, кто принял решение быть военкором, кто принял решение работать на войне, все-таки серьезно и сознательно подойдут к этому процессу и займутся своей подготовкой, вспомнят, что здесь было, закрепят эти вещи. Для меня это серьезная работа, потому что я понимаю: от этой работы зависят ваша жизнь и ваше здоровье, и это дорогого стоит. Поэтому мы стараемся и говорим о том, что подготовленный человек — это человек, который, в принципе, вооружен», — выразил свое мнение Захаров.
«Никто, кроме нас, это не сделает»
Большинство тех, кто приехал на «Бастион», раньше не были связаны с работой в зоне боевых действий. Их целью было скорее испытать себя, понять, куда расти дальше, и стоит ли выбирать путь военного корреспондента. Но время обучения изменило мнение, взгляды. Даже есть те, кто в будущем пообещал приехать в Донецк и встретиться снова, если выпадет возможность поработать в зоне СВО.
«За эти 10 дней у меня произошла масштабная переоценка не только себя, но и того, как я существую в этой жизни. Я поняла, что спать по восемь часов мне необязательно, мне и трех часов на сон вполне нормально, — рассказала ДАН редактор программы „Происшествия“ телеканала „78“ Валерия Кудинова из Санкт-Петербурга. — И я поняла, что есть какие-то стрессовые ситуации, над которыми мне нужно подумать, поработать и проработать для себя. Я пообщалась со своими коллегами, они приехали буквально со всей России, и поняла, что да, я все-таки хочу ехать в зону проведения специальной военной операции и там что-то делать, потому что это надо. Это надо, и никто, кроме нас, это не сделает».
Пусть эти знания лучше не пригодятся, но будут
Эту фразу нам повторяли много раз, да и мы по итогам курсов поняли, насколько важно в моменте не растеряться, помочь, себе и другим и остаться прежде всего живыми.
«Про курсы „Бастиона“ слышал давно, просто не получалось как-то, не совпадало по времени сюда попасть. В этом году звезды сошлись, и вот я здесь. Ожидал от этих курсов, конечно же, много новых практик, в частности, именно занятий по тактической медицине, потому что это даже в повседневной жизни может пригодиться. Обрели новые навыки оказания первой помощи, научились оказывать самопомощь в различных ситуациях. С этим багажом знаний, мне кажется, любой журналист, который прошел эти курсы, будет чувствовать себя увереннее», — отметил военкор из Башкортостана с позывным «Шиха».
Шиха — один из тех журналистов, которые по зову сердца в 2022 году с началом СВО отправились в Донбасс и Новороссию. В основном задачей Шихи было общение с военнослужащим из родного региона, которые служат в красной зоне, день за днем прорываясь в стан врага и освобождая русские земли. По словам военкора, он еще не попадал в ситуации, когда нужно было оказывать первую помощь, но получить знания по этой теме хотел давно.
«В грядущих командировках, я думаю, эти знания будут полезны, в случае чего мы можем ими воспользоваться. Сейчас наша задача — это, конечно, закрепить все, чтобы не забыть. Все, что мы конспектировали, нужно повторять, тренироваться постоянно. Пускай они мне лучше не пригодятся, но если вдруг случится какая-то экстренная ситуация, все-таки они бывают самые разные за ленточкой, то теперь уже как-то чуточку поувереннее можно себя чувствовать, не быть обузой для военнослужащих и при необходимости помочь самому себе или даже товарищу», — сказал он ДАН.
На «Бастионе», помимо меня как корреспондента ДАН, побывало и Запорожское агентство новостей — в лице шеф-редактора Александра Патамана. В конце курса Александр отметил, что кроме знаний участники получили крепкие связи и новые знакомства с коллегами практически со всей России.
«Мы понимаем, что часть тех занятий, что нам обеспечило Министерство обороны, они значат, что нас воспринимают полноценными партнерами. Задачи и цели у нас сейчас одни. Методики владения собой, методики помощи другим — они нужны всем журналистам. Расставаясь в последний день, мы понимаем, что мы не теряем связь, что мы стали большой такой командой, рассредоточенной на территории многих регионов Российской Федерации. И что самое главное, каждый из этих специалистов готов мобилизоваться по первому зову Родины», — сказал Патаман.
«Ни один репортаж не стоит жизни»
10 дней без телефонов и «гражданской» жизни. Зато — с новыми навыками, контактами и пониманием, что журналист в «горячей точке» должен уметь не только снимать, но и выживать. Эту истину в нас вдалбливали ежедневно: в зоне боевых действий сначала — выжить, потом — работать. Война — это не героические кадры с передовой. Это грязь, холод или невыносимая жара, адреналин и постоянный расчет. Один неверный шаг — и ты уже не журналист, а «груз 200» или обуза в виде «трехсотого», которого придется с передовой вытаскивать не кому-то, а военному, который мог бы в тот момент прикрывать спину товарища.
Я могу сказать, что если кому-то из коллег по цеху выпадет возможность поехать на «Бастион», смело соглашайтесь. Это невероятная атмосфера, созданная действительно профессиональной командой, где ты получаешь колоссальные знания, которые могут спасти тебе жизнь.
Подписывайтесь на наши телеграм-канал и сообщество в VK